Я и не думал, что быть правителем так трудно. Обязанности, условия, правила. К черту все! Но я смог выторговать себе лишь право одеваться, как захочу, да и только. Все остальные условия пребывания Лордом Маршаллом пришлось выполнять. Так что, я - первый Лорд, который шатается по кораблю не в тяжеленных металлических доспехах, а в черной майке, джинсах, армейских ботинках, повязках на руках и потрепанном коричневом плаще с капюшоном.

Я никогда не пожалею, что одной из первых убил эту сучку - Дэйм, жену военачальника некромантов. Это даже не из-за Ваако. Тогда, мне было плевать на него и на всю *мою* империю. Я оплакивал свою Киру - Джека. Почему именно эта потаскушка - жена военачальника поплатилась первой? Это были ее интриги, ее вина, а после смерти моей малышки, которая так и не стала мне ни женой, ни любовницей, ни, даже, сестрой, Дэйм предложила мне свою постель. Я не знаю, сидел ли Ваако с посеревшим от горя лицом над кровавыми лохмотьями, которые были его женой, так же как я сидел над мертвым телом Киры. Да мне и все равно теперь.

Я схожу с ума от желания завалить на пол своего военачальника, это нормально? Ха! Я не знал своего народа, может, все терквилиане были гомосексуальны? Но я ведь был влюблен в Киру! Или все же я хотел мальчишку Джека? Теперь и не поймешь. Главное то, что когда темноглазый воин проходит мимо меня, резко склоняя коротко стриженую голову в приветствии, мне нетерпимо хочется впиться поцелуем в его полные губы. Вытряхнуть его из металла доспехов и швырнуть на ближайшую стену, впиваясь пальцами в мощные бицепсы. Швырнуть обнаженного Ваако на кровать и жестоко взять, врубаясь как поршень, оставляя синяки на гладких бедрах. Вот это - нормально?

Я всегда прохожу мимо, прикрывая глаза, что б не выдать себя и коротко киваю ему в ответ. Я ведь его Лорд, и нечего думать о всяких глупостях. Надо работать на благо Империи. И все же каждый раз невольно подмечаю как он недовольно щурится, отчитывая своих воинов, как быстро улыбается шуткам придворных, как задумчиво слушает мои бредни во время Советов. Порой я готов разорвать его за то терзание, на которое он меня, пусть и невольно, обрек; а иногда просто задыхаюсь от нежности, еле сдерживаясь, что б не погладить ласково шершавую небритую щеку.

Ваако

Лорд Маршалл странно себя ведет. Как порой забавно называть Лордом безродного бандита, которого недавно только оставлял подыхать на Крематории. Очень смешно, да? Обхохочешься! Ублюдочный Риддик - повелитель всей Империи, громила и редкостный засранец, управляет боевой флотилией ничуть не хуже прежнего Маршалла, может даже и лучше.… Это вызывает уважение, ведь уважать можно и врага.

Мне кажется, что он смотрит на меня как на свой любимый пирог. Иногда это пугает до чертиков: слишком тяжелым и потемневшим кажется этот взгляд таких необычных глаз. Это ведь Риддик - гроза всего мира. И я боюсь его - то, что он сделал с моей бедной женой, не поддается описанию. Я многое видел, многое делал сам, но ошметки плоти никак не складывались в мою красавицу - Дэйм. Да, она была корыстолюбивой шлюхой, да, я не любил ее, но все же - смотреть на куски человека, которого ты хорошо знал, с которым делил трапезу и постель - это страшно.

Когда серо-фиолетовые глаза сверкают и наливаются темнотой, я бегу как можно дальше от своего Лорда, внутренне вопя и содрогаясь. Со стороны кажется, что военачальник Ваако неторопливо шагает по своим делам, но на самом деле паникующее и одичавшее от страха существо, уносит ноги подальше. Я знаю, в чем ОСОБЕННОСТЬ терквилиан и вовсе не хочу испытать ее на себе.

***

Это произошло на одной из планет, куда некроманты прилетели заправиться. Жара стояла адская и воины, облаченные в стальные латы, потихоньку следовали примеру своего Лорда Маршалла - щеголяли в легких футболкам и штанах. На одном из Советов равнодушные глаза Риддика остановились на Ваако.

-Все вон. Ваако, останься.

Ваако, как и все люди, страдал от жары, поэтому с утра натянул светло-голубые джинсы и белую безрукавку, которую он почти полностью расстегнул. О Совете военачальник узнал лишь за пять минут до начала и не успел переодеться. Затравлено глядя в почти черные глаза своего Лорда, темноволосый воин жалел о том, что вообще явился.

Риддик остановился напротив своего подчиненного, внимательно рассматривая темную полосу двухдневной щетины, жесткие обветренные губы и прозрачную капельку пота, стекающую по влажному виску. Потянулся к желанному телу - Ваако резко отшатнулся и выставил вперед руки, пытаясь защититься. С коротким ревом бывший гроза галактики, а нынче император, набросился на недоступного недотрогу. Мужчины даже не дрались толком: один пытался подмять другого, а тот, в свою очередь, стремился освободиться. -Прекратите, мой Лорд. Ну не надо же… - однако, терквилианин по-прежнему пытался раздвинуть его ноги коленом.

-Риддик, твою мать. Отпусти меня, педик! - озверевший парень пытался вырваться из хватки своего императора

- Ну, прости. - Ваако еще не успел сообразить к чему это, как колено с тяжелым хлопающим стуком впечаталось в его пах.

На секунду перед глазами промелькнула Подвселенная, куда они так стремились. На потолке замерцали сверхновые звезды, а во рту защипал железный вкус крови из прикушенного языка. Черноволосый откинул голову и завыл, массируя руками разрывающуюся от боли плоть. Он даже не обратил внимания, когда его подволокли к длинному широкому столу, и одежда жалобно затрещала, стремительно срываемая с его тела.

На секунду Лорд замер: белое, не окрашенное загаром, большое тело воина вызывало такое сумасшедшее желание подчинить, покорить, что в глазах темнело. Риддик раздвинул руками длинные белоснежные ноги, на которых темные волоски выделялись возбуждающим контрастом, прижался пахом к узким мужским бедрам. Осторожно прикоснулся к светлому-светлому пятнышку соска. Стащил торопливо свою майку. Ваако наконец-то перевел дыхание и распахнул темные глаза. Настороженно посмотрел вниз, где из расстегнутой ширинки черных штанов торчал огромный красный член. Дернулся, уже понимая что обречен, но не желая сдаваться. Риддик усмехнулся: похотливо, насмешливо, пугающе и одним резким толчком ворвался в тесную норку военачальника, прорывая ее насквозь. Тот выгнулся дугой, срывая голосовые связки в страшном, беззвучном вопле. Глотал открытым ртом воздух и все же задыхался. Подавался вверх вместе с таранящей его горячей палкой, но так же молча кричал от боли. И он не мог закрыть глаза. Слезы струились по вискам, но спазматическая боль не давала моргнуть или закрыть глаза. Балансируя по краю сознания от боли, Ваако механически фиксировал черно-синий мозаичный потолок зала советов, вздувающиеся от усилий мощные руки Риддика, мерцающие глаза, утратившие человеческое выражение. Внезапно темноволосый увидел себя со стороны. Его тело осталось лежать на столе, но душа, его суть, наблюдала за разворачивающимся собственным изнасилованием. Очень белокожий мужчина, содрогаясь, лежит на спине, запрокинутая голова, распахнутые пустые черные глаза, нелепо раздвинутые ноги, удерживаемые за лодыжки сильными пальцами. Второй - смуглый и огромный, толчками вбивается в тело: дикий, потерявший человеческий облик, двуногий зверь. Захрипел, задрожал и навалился всем телом на пассивного мужчину. Ваако вновь вернулся в свое тело: щеку обвевало горячим сорванным дыханием терквилианина, на лодыжках расползались черные круги синяков - как будто не пальцами держали, а стальными оковами. При попытке пошевелиться, острая пульсирующая боль прошила таз и поползла раскаленной проволокой по позвоночнику, от нее краснело в глазах. Темноволосый, задыхаясь, упал обратно на стол. Лорд Маршалл приподнялся на руках и уже осмысленным взглядом посмотрел на свою жертву, толкнул бедрами, выходя, и от этой новой, оглушающей боли, Ваако потерял сознание. Риддик.

Он спит в моей спальне, на моей кровати, разметавшись по темной простыне, как я и представлял одинокими ночами. Он выглядит таким красивым, таким желанным, таким…измученным. Синие кольца окружили глаза, на белоснежном теле проступают синяки: на ногах, на бедрах, на бицепсах, где я его держал во время драки. Черные брови болезненно изламываются, когда тело пытается лечь поудобнее. Видать, здорово я его повредил. Я…не знаю, что мне делать. Стол был заляпан его кровью и вытекшим моим семенем, кровь темными каплями вытекает из него и сейчас…Что на меня нашло?

От боли мутит. Голова болит, и в висках бухают боевые барабаны. В моей комнате прохлада и тишина. Как я попал сюда? Он меня принес? Впрочем, это не самый важный вопрос. Что мне теперь делать?!! Я переспал с терквилианином, меня изнасиловал терквилианин…через 9 месяцев нужно ждать последствий. Неужели ему и в голову не пришло чем это все для нас обернется? Что мне теперь делать?

***

Флотилия взяла курс на альфу Лиры. Некроманты искали свою Подвселенную. Ваако искал в себе признаки беременности, пока на него не напал токсикоз. Риддик искал общества Ваако, но не мог решиться поговорить начистоту. Наконец он подстерег своего военачальника в пустынном коридоре и вместо того, чтоб объясниться - снова изнасиловал. Словно какой-то ревнивый зверь требовал от него доказывать раз за разом свою власть над темноволосым некромантом. Измученный утренней тошнотой и анорексией, парень даже не сопротивлялся, когда оказался на полу задом вверх. Лишь опустил голову на руки, когда толчки стали особенно болезненными. Как ни странно, ребенка он не потерял.

Последующие насилие произошло неделей спустя. После секса, сытый и довольный Риддик потребовал, чтоб Ваако спал в его спальне. Тому было все - равно, он совсем замучился «материнством». Да и если «отцу» наплевать, то почему он, Ваако, который не хотел и не просил для себя такой судьбы, должен волноваться о еще не рожденном ублюдке? И так две недели подряд каждую ночь, пока однажды не произошло событие, которое навсегда изменило их отношения.

Военачальнику некромантов полегчало. Токсикоз прекратился, но теперь его мучил голод - существо в его теле требовало еды. Возросшие аппетиты сожителя немало позабавили Лорда Маршалла. Живота еще почти не было видно, и Риддик ничего не подозревал.

Утром Ваако отправился проверить свою армию. Что там увидел терквилианин - черт его знает, но заревновал ужасно. Его, ЕГО Ваако улыбался словам хорошенького солдата, поглядывая на того с видимым удовольствием. Темноволосому пришлось ужасно пожалеть о своей улыбке по пути, пока взбешенный Риддик волок его по коридорам в спальню, сжимая пальцами предплечье. А потом долго и изощренно насиловал, намеренно разрывая тугой проход, в надежде, что раненый любовник еще не скоро будет в состоянии изменять. Обычно молчаливый Ваако только всхлипывал тихонько, цепенея от боли. Когда в его анус втолкнулась рукоятка холодного кинжала и начала методично сдирать кожу со стенок, добираясь, казалось, до самого горла, парень заплакал в уверенности, что на этот раз таки потеряет уже полюбившегося нерожденного малыша. Боль судорогами выкручивала мышцы, перед глазами висела кровавая пелена. Ваако не сразу понял, что экзекуция закончилась. Лишь оторвав тяжелую голову от пола и увидев вспотевшего, все еще злого Риддика рядом, он понял, что все позади. А потом кровь внезапно хлынула фонтаном из разодранной прямой кишки и режущая боль взвыла под сердцем. Лежа в собственной крови и блевотине, захлебываясь подступающей снова и снова тошнотой, военачальник некромантов отчетливо понял, что все-таки теряет ребенка. Взвыл отчаянно и обхватил руками живот, стараясь удержать, не вытолкнуть дитя из своего тела. Перепуганный, побелевший Риддик склонился над ним, придерживая черноволосый затылок и наплевав на вонючую лужу под ними обоими.

-Ребенок… - черные глаза Ваако казались огромными на белом, как сверхновая, лице.
-Что?
-Наш ребенок! Я теряю его…
Лорд вызвал своих врачей.

***

Крепкий организм военачальника справился с ранениями. Ребенка он сохранил. Белого, трясущегося Риддика, которому рассказали об особенности терквилианского народа, отправили спать. Естественно он никуда не пошел, остался сидеть у дверей медотсека, куда его не пускали. В конце-концов уснул в коридоре, прислонившись к стене и обхватив ноги руками. Ваако спал, хрипло выдыхая пропитанный антибиотиками воздух, неосознанно морщась от вспыхивающей боли в промежности. Врачи действительно потрудились на славу, спасая его жизнь: зашивая проход, переливая кровь и отчаянно пытаясь сохранить ребенка, о котором парень безумно бормотал, прижимая руки к животу.

Я не знал, откуда? Самец - терквилианин может оплодотворить как женщину, так и мужчину, причем с первого раза. Это похоже на сказку, на выдумку. Мужская беременность?!! Мой Ваако носит моего ребенка! Я чувствую себе такой мразью. Как теперь смотреть ему в глаза, как объяснить, что я не знал? Да и это меня не оправдывает - я причинял ему боль. Он знал, знал с начала, поэтому так противился. А потом…я удивлялся его безразличию, бледному виду и пустым глазам. А ЭТО уже произошло. Когда я оплодотворил его? Черт, это так странно звучит, когда думаешь о мужчине…о Ваако. В первый раз - на столе в зале Советов? Я снова увидел перед глазами большое покорное тело и почувствовал тугую узость горящей щелки. Мой Ваако. Мой ребенок. Только мои. У нас все еще будет хорошо. Ведь будет же?

Ваако.

Почему я чувствую себя императорской шлюхой? Наверное, потому, что меня оберегают как хрустальную вазу. После того, что Лорд делал со мной, эта заботливость - как насмешка. Он обнимает меня у всех на виду, а я заливаюсь краской от унижения - императорская подстилка. Его ладони иногда замирают на моем животе, проникают под рубашку, а теплое дыхание ерошит волоски на затылке - это не его ребенок - это мой! По ночам к моей голой спине прижимаются теплые мускулы груди, а сильные пальцы гладят бедра - я не твой! Мы не разговариваем - я не знаю о чем с ним говорить, а он прячет глаза и ласково гладит мою руку. Не чужие, не враги, не семья, а так…

***

Недели шли, звезды за иллюминатором стремительно пролетали. Фигура военачальника значительно изменилась, и он больше не выходил из роскошных покоев Лорда-Маршалла - стыдился. Однако ни измученный вид, ни большой живот, ни видимая холодность не отвращала Риддика от сожителя. Наоборот, все нежнее становились его прикосновения, взгляды, бросаемые на сожителя, становились все заботливее и любяще. Грозный Риддик, который в свое время голыми руками рвал инопланетных тварей, и смог сбежать с ада Крематории, ласково разминал плечи ворчащему сожителю, массировал поясницу и беспрекословно выполнял все требования бурчащего Ваако. Перепады настроения, капризы и желания темноволосого мужчины очень забавляли Императора. Однажды он сказал Ваако, что тот ведет себя точь в точь как беременная женщина. А потом долго отбивался от разъяренного военачальника, не удержавшись от ехидства, что бравый воин даже начал драться, царапаясь, как девчонка. После этого они не разговаривали целых полчаса, пока темноволосый не потребовал нетерпящим возражений голосом соленых фиников. Опасения Риддика не подтвердились - Ваако нормально выносил ребенка. Когда побледневшего от боли мужчину увезли в медотсек, все дела Империи, даже самые важные, отправились к чертям собачим. Впрочем, «роды» быстро закончились: поскольку Ваако - мужчина - родить не мог, врачи быстро сделали кесарево. И уже через час, зашитый Ваако прижимал к себе маленький сверток. Риддик, которого до сих пор сотрясала крупная нервная дрожь, сидел прямо на полу у кровати, и с каким-то благовением любовался своей «семьей».

-Как ты хочешь назвать ребенка? - «мать» соизволила посмотреть на сожителя.
-Кира.
-Хорошо.
-Ваако…ты…тебе можно все, понимаешь? Я разрешаю тебе все, все что захочешь, отдаю все, что попросишь, даже мою жизнь.
-Я хочу кое-чего.
-Что захочешь.
-После того как я поправлюсь…Ты дашь мне. И будешь моей сучкой все время. Одного ребенка вполне хватит.
Император Риддик опустил голову, задумчиво рассматривая свои потрепанные армейские ботинки. Вскинул голову и улыбнулся, светло и счастливо, за всю жизнь он улыбался так всего пару раз.
-Да.

***

-Раздевайся.
-Командуешь мною в моей же спальне?
-А мне можно.
-Можно.

Риддик неторопливо стащил плащ, стянул майку, поглядывая на задумчивое лицо любовника. Разулся, стащил штаны вместе с трусами. Повязки на локтях и запястьях снимать не стал. Поиграл мышцами, с улыбкою наблюдая за смущенным румянцем Ваако. Тот вздернул бровь и толкнул несопротивляющегося Лорда к кровати. Бесцеремонно раздвинул мощные смуглые ноги и уставился на покрытую медными волосками мошонку, надавил пальцами на сжатую звездочку ануса. Риддик вскинулся, перехватывая наглую руку.
-Лежать, кому сказано?
Ваако продолжил «исследование». Вскоре возбуждение потребовало немедленного выхода. Он стащил одежду, чуть ли не разрывая, размазал слюну по члену и осторожно вошел в закаменевшего мужчину. Завыл от наслаждения, вцепившись зубами в мощное плечо. Растерянный, какой-то беспомощный взгляд лежащего под ним парня привел его в себя быстрее, чем крики.

Риддик кусал губы, пытаясь не заорать. Закрыл глаза, уговаривая себя выдержать каких-то полчаса. Поэтому от прикосновения шершавых губ к его собственным, заставило мужчину вздрогнуть. Между поцелуями темноволосый успевал шепнуть что-то успокаивающее, плавно толкая бедра в тесноту девственного прохода. Именно эта мысль: «Я первый», заставила его кончить, выстанывая имя любовника и толчками выплескивая семя. Ваако пришел в себя и сразу бросил взгляд на насупленного сожителя, который пытался сесть, но со стоном валился обратно на подушки.
-Куда ты?
-Оох…
-Это еще не все.
Сильному воину не стоило особого труда опрокинуть Лорда на постель и, удерживая бедра, скользнуть вниз, вылизывая кожу по пути…

***

Риддик погиб на 93 году жизни, в поединке с новым претендентом на место Лорда Маршалла. Его старшая дочь Кира вышла замуж за правителя одной из богатейших планет Федерации. Сын Джек пошел по следам «матери» - стал военным, младший сын - Вин стал профессиональным разведчиком. Ваако, военачальник армии некромантов, сожитель Риддика, покончил с собою через 4 минуты после смерти любимого, обвивая холодеющими руками плечи мертвого «мужа».
Конец.

3-е детей! - полноценная семья!!))