***

Кимбли выполнил условие - Эд сам проводил Уинри до машины, лейтенант Фарман повёз её на вокзал Норт-сити, солдаты из Централа остались в Бриггсе.
Казалось, время пошло в сотню раз быстрее. Эдвард ходил по гарнизону, даже не пытаясь казаться спокойным, только бы не попадаться Алу на глаза. Брату врать он не мог, а всё рассказать - тем более. Только под вечер Эдвард пришёл в его камеру и, ничего не говоря, обнял холодный металл, к которому примерзали руки. Альфонс понял, что лучше молчать, но от душевного смятения это не избавило.

***

- Выходите, господин Стальной алхимик, - отперев дверь, Багряный склонился в шутливом поклоне, чуть приподняв шляпу.
- Братик, ты куда? - тут же забеспокоился Ал. Эд молчал.
- Не беспокойся, Альфонс, с твоим братом всё будет в порядке, - заверил Кимбли. - И даже ещё лучше...
- Заткнись, а? - рявкнул Эдвард, выходя в коридор. Злоба и страх полностью вымотали его за день, но он был уверен, что если Чокнутый Подрывник скажет ещё хоть слово, то он одним ударом левой сможет пробить ему черепушку.
Багряный шёл впереди, не оборачиваясь - был уверен, что Стальной не сбежит? Возможно. Мальчик и не собирался отступать.
- Позвольте спросить, сэр Кимбли, куда Вы с Эдвардом направляетесь на ночь глядя?
Майор Майлз появился из-за угла так неожиданно, будто специально поджидал их.
- Ко мне в комнату, нам надо обсудить кое-какие важные дела, - безразлично ответил Багряный.
- Уже поздно, не могут ли ваши дела подождать до утра?
- Майор, я уже устал повторять Вам, что мои дела Вас не касаются. Уйдите с дороги, - и жёстко добавил: - Это приказ!
Майлзу ничего не оставалось, кроме как посторониться и дать алхимикам пройти. Элрик шёл опустив голову, так, что лица не было видно из-за чёлки. Открыв дверь своей комнаты, Кимбли пропустил Эда вперёд, едва заметно проведя рукой по спине. И этот жест чертовски не понравился ишвариту.
- Иди, прими душ, а я пока всё приготовлю, - сказал Багряный, заперев за собой входную дверь. Что он там будет готовить, Эдвард и знать не хотел, потому сразу прошёл в ванную.
Раздевался медленно, нехотя, стараясь отсрочить неизбежное. В зеркало старался не смотреть, но, распустив волосы, всё же поднял взгляд - наверное, это последний раз, когда он может смотреть на своё отражение без отвращения. Назад дороги уже не будет...

Постель была холодной и жёсткой. Руки Кимбли - горячими и мягкими. Эдвард чувствовал, как от каждого прикосновения его с новой силой бьёт озноб. Было так страшно, что пальцы левой руки, вцепившиеся в простынь, сводило от напряжения. Впрочем, как и всё тело.
- Если ты не расслабишься, то никто из нас не получит удовольствия, - прошелестел над ухом голос Багряного. - Ты так сильно боишься меня, Стальной?
- Иди ты к чёрту! - прошипел Элрик. - Не боюсь, мне просто противно всё это!
- А зря не боишься, мальчик. Я могу взорвать твоё тело одним лишь прикосновением, вот так, - руки заскользили по бёдрам вверх, по животу и выше, к твёрдой груди. - Бах!!!
Подрывник рассмеялся, почувствовав сильную дрожь под руками, и быстрое-быстрое сердцебиение прямо под правой ладонью. Но взгляд золотых глаз обжигал презрением, и дыхание лишь единожды сбилось на судорожный вздох - не ломается и не сдаётся, гордый и упрямый, даже в такой ситуации не отводит взгляд.
- Восхитительно! - выдохнул Кимбли, склоняясь ниже, почти касаясь губ Эда. Тот резко отвернулся, и услышал в самое ухо: - Вот это - восхитительно...
Губы его тоже были горячими и мягкими, и будто сочились ядом, который впитывался через кожу и расходился теплом по телу. Эду стало дурно, даже лёжа он чувствовал, как кружится голова и становится тяжело дышать, а по тёмному потолку поползли разноцветные круги. Его бы, наверное, стошнило, вот только спазмами скручивало не желудок, а чуть ниже. И было невыносимо горячо.
Отравленные губы заскользили вниз по шее, широкий язык оставил остывающую полосу слюны до соска - укус почувствовался настолько ярко, что пальцы задрожали, и Эдвард сжал их в кулак.
- Зачем сопротивляешься, если тебе тоже это нравится? - насмешливо спросил Багряный, расцепляя судорожно сжатую ладонь и переплетая пальцы замком. Стальной вцепился так, словно хотел раздробить ему кости в крошку.
- Отвратительно... - выдохнул Элрик, глядя из-под полуопущенных ресниц расфокусированным взглядом. Положил стальную ладонь на лоб - прохладно, даже, кажется, стало немного легче. Да он с ума сойдёт, если эта пытка продолжится чуть дольше.
- Не верю, мальчик. Тебя же ведёт от каждого моего прикосновения...
- Н-неправда! - прерывисто всхлипнул Эд. Чужие пальцы выпутались из хватки его собственных и коснулись бока - Элрик выгнулся в сторону, чтоб только не чувствовать этих прикосновений, но широкая ладонь продолжила скользить вниз по рёбрам, переходя на напряжённый живот. Казалось, и сердце упало туда, вниз живота, и бешено пульсирует, разгоняя по крови яд с адреналином.
Ни о каком самоконтроле он уже не думал, и даже не заметил, как чуть раздвинул ноги, согнув их в коленях.
- Буду считать это приглашением, Стальной.
Эдвард слышал, но не понимал, о чём говорит Кимбли, да и неважно это - чем быстрее всё закончится, тем лучше. Но когда холодное и скользкое коснулось между ног, он мигом пришёл в себя и попытался отползти от Подрывника, но бросил все попытки, когда сильная рука сдавила горло.
- Прекрати это, мальчик. Неужели, теперь пойдёшь на попятную?..
Внутрь скользнуло что-то твёрдое, жёстко растягивая мышцы, и не было возможности ни сдвинуть ноги, ни убежать, он мог только вцепиться в руку на собственной шее и ждать. Потому что это только начало. Одно было хорошо - удушливое умопомрачение отступило, и разум прояснился. Эдвард смог разглядеть лицо Багряного, взгляд потемневших синих глаз, сосредоточенный на том, как его пальцы скользят внутрь и обратно - господи, да неужели ему это нравится?!
- Чёртов псих... Извращенец, - презрительно прошипел Элрик. Кимбли посмотрел в его лицо и нехорошо улыбнулся.
- Получается, что ты такой же, - довольно сказал он. - Ещё немного, и ты кончишь.
Эдвард хотел было ответить, но вместо этого позорно вскрикнул - пальцы вошли так глубоко, что казалось, ещё чуть-чуть, и внутри всё разорвётся, а вместе с тем по телу прошла волна такого дикого удовольствия, что в глазах потемнело, и вновь стало нечем дышать.
- Подумать только, ты даже в этом настолько упрям, мальчик. Интересно, долго ещё продержишься?..
Это были уже не пальцы. Это невозможно было терпеть, и Эд закрыл лицо руками.
- Нет-нет, Стальной, так не пойдёт, - выдохнул Кимбли, отводя его ладони в стороны. - Смотри мне в лицо. Запомни его, ведь твоё я не забуду никогда.
И Эдвард понял, что тоже не забудет, потому что дальше был ад. Он привык терпеть боль, привык игнорировать её, но терпеть удовольствие было невыносимо и унизительно. Каждое движение Багряного отдавалось во всём теле, сжимало внутренности и вырывалось из горла сдавленными стонами. Он действительно сошёл с ума, когда в животе всё сдавило, а тело скрутило от оргазма. Хотелось сжаться, как-то укрыться от раздирающего тело удовольствия, но руки были крепко прижаты к подушке, а колени изо всех сил сжимали чужие бёдра. Кажется, Эд всё таки потерял сознание, или просто выпал из реальности, но пытка, наконец, закончилась.

Глаза открывать не хотелось, шевелиться - тем более. Он чувствовал, как по бокам стекают холодные струйки спермы, которой был залит весь живот, а по краям лужицы уже стягивает кожу. Сначала Эдвард пошевелил пальцами на руке, потом кистью - всё тело будто затекло, но казалось лёгким-лёгким, очень странное ощущение. Нащупав край одеяла, Элрик вытер живот и с трудом сел на кровати: голова снова закружилась, и он помассировал виски пальцами - не помогло. Подняться на трясущиеся ноги удалось лишь с третьего раза, а дойти до ванной казалось практически нереальным, но и с этим он справился.
Кимбли лежал на кровати, раскинув руки и ноги в стороны, и смотрел вслед мальчишке. Ему было интересно, что же будет дальше? Затевая всю эту афёру, он был уверен, что Стальной не сломается, но когда увидел, как у того во время оргазма стучат зубы и закатываются глаза, понял, что перегнул палку. Сейчас же, судя по звукам, Элрика тошнило, но вскоре в душе включилась вода, и Багряный лениво поднялся, чтоб убедиться, что с мальчишкой всё в порядке.
Отодвинув шторку душевой, он чуть было не разочаровался: Эдвард сидел на полу, держа левую руку под струями воды, и смотрел перед собой пустыми покрасневшими глазами. Но увидев Кимбли, тут же словно ожил.
- Ещё хоть пальцем меня тронешь - убью! - твёрдо сказал Эд, пытаясь подняться, впрочем, неудачно. Взгляд снова налился яростью, да такой, что даже Подрывнику стало завидно.
- Стальной, я уже говорил, что ты восхитителен?
- Да пошёл ты нахер, ублюдок! - а далее шёл длинный монолог, состоящий из таких слов, которыми Эдвард не привык выражаться.
Улыбнувшись, Багряный задёрнул шторку и вернулся в комнату.
Из ванной Элрик вышел полностью одетым, с влажными распущенными волосами. Нетвёрдой походкой подошёл к столу и, взяв красный камень, направился к двери.
- Кимбли, - позвал он, уже взявшись за ручку. - Поклянись, что об этом никто не узнает.
- Как пожелаете, господин Стальной алхимик, - без издёвки, как прежде, отозвался тот.
- И ещё... Когда мы встретимся на поле боя, я убью тебя.

***

Выйдя из комнаты, Эдвард привалился плечом к стене - на смену лёгкости давно пришла ломота во всём теле, а на ноги и руки будто подвесили по двадцатикилограммовой гире. Он был вымотан и физически, и морально - одному чёрту известно, скольких усилий ему стоило не потерять перед Кимбли остатки гордости.
- Ха, да какая уж тут гордость... - невесело усмехнулся Стальной.
- Эдвард?
Майлз, кажется, так и остался стоять на том самом месте, не пошевелившись за всё это время ни разу. У Элрика внутри похолодело - он всё слышал? Всё знает?..
Подойдя ближе, ишварит взял руку Эда и разогнул стиснутые пальцы.
- Я так и думал, - глядя на Философский Камень и перебарывая желание ударить мальчишку, процедил майор. - Это так низко, Стальной...
Отвернувшись, Майлз пошёл по коридору, но остановился, услышав смех. Эдвард сидел на полу, прислонившись спиной к стене, и тихо, как-то истерично смеялся, разглядывая красный кристалл на свету. Смех оборвался так же внезапно, как и начался.
- Да-да, конечно... Сначала я продал душу армии, потом продал тело - ха, остатки тела, - Кимбли, и всё лишь для того чтоб получить эту мелкую стекляшку, которую даже не собираюсь использовать?.. - он смотрел на камень так, словно в руке у него был не ценнейший алхимический артефакт, а дохлая крыса. - Майор, как считаете, это моя очередная глупая ошибка? Впрочем, не отвечайте - Вы всё равно ничего не понимаете, и Ваше мнение в этом вопросе некомпетентно.
Майлз обернулся, удивлённо глядя на Эдварда, который пытался подняться, и тихо бурчал себе под нос:
- "Не-ком-пе-тент-но" - и откуда только слова такие знаю?.. - а проходя мимо, устало заметил: - Как же меня тошнит от вас всех...
После этой встречи, у майора Майлза на душе остался неприятный осадок, и непонятно откуда взявшееся чувство вины. Наверное, не стоило быть с мальчиком столь резким... Но это же Стальной, ему не нужна чужая жалость.

***

"Нет, они что, действительно считают, что я стальной?.. Почему каждая сволочь хочет проверить на прочность? Достали, мрази... Как же я их всех ненавижу..."
- Братик, что случилось?! Я так переживал!
Решётка камеры разлетелась на тысячи обломков, как и колодки на руках Альфонса.
- Братик?..
- Ал, мне холодно. Согрей меня, а?
Эдвард обнял доспех, забрался к нему на жёсткие острые колени и почувствовал, как Ал обхватил его руками.
- Братик, я же холодный... - растеряно сказал Альфонс.
- Неправда, мне тепло с тобой.
"Какой парадокс - ледяное железо действительно кажется теплее горячих человеческих рук. Это неправильно... Я обязательно верну тебя..."

***

Постель уже давно остыла, а новые простыни пахли свежестью, но в воздухе всё ещё витал неповторимый запах пота и мускуса. Вдохнув поглубже, Кимбли перевернулся на другой бок и закрыл глаза.
"И всё же, пока есть такие люди, как Эдвард Элрик, этот мир достоин существования."

Слава богу, эти эмоции для меня новы!. ( Пока, во всяком случае. ). Спасибо, алКошка!